Петербурга милые места
1. Калинкин мост *Отвечая на вопрос, отчего такая расхлябанность,студенты, опоздавшие на занятия Военно-Морской кафедры,традиционно говорили, что Калинкин мост непредвиденно разведён.Как правило, наказание смягчалось.Душа горит, волнуется внутри,Когда иду Калинкиным на площадь.Всё очень просто, Лоцманская, 3,Здесь Корабелка парусом полощет.Шесть лет в её трюмАх науку пел,Забрасывая в прошлое швартовы.Задорно славлю юности купельИ гимн её ору открытым ртом я.Арапа Пётр здесь рядышком женилИ парусники строил, словно танки.Бежит река, летит мой древний Нил,Но не стареют сфинксы на Фонтанке.Лицей закончив и не дыбя жил,Людмиле и Руслану ставя речи,Наш юный Пушкин недалече жил, **Сто метров выше по бессмертной речке.* - Калинкин мост - неразводной** - Фонтанка, 185.1988. 20112. Крюков каналУ каждого свои каналы, связи.Рисуйся, обрастая этой грязью.Когда устанут старенькие брюки,Замнутся стрелки, стягивая глюки,Иду на Крюков, мой любимый Крюков.Бреду растрёпанным нутром подлюкой.Фонтанкой утекаю тихо в Мойку,Разводами мочи людской помойки,Пивною банкой от ночной попойки.Плыву матрасом выброшенной койки.Садовая, Никола, Мариинка - *Теку душой навыпуск и в обнимку,Толпой туристов, щёлкающих снимки -До Поцелуя, где резвятся нимфы. **Каналы, связи, выспренность награды,Не для меня такое в жизни радость.Целую прут обоссанной ограды.Ты жив, мой Крюков. Больше и не надо..* – Садовая ул., Николо-Богоявленский Кафедральный Собор, Мариинский Театр.** - к Поцелуевому мосту.20103. Львиный мостикЕкатерининский. О, горе от ума.Ты Грибоедовский, всё тот же тихий маг.По-царски изогнулся Львиный Мостик,Над берегами радугой завис.В соседней Мариинке бенефис,Идут на праздник избранные гости.Прошла каналом вёсельная лодка,Раздвинув на поверхности листы,Проходит осень, новый день остылИ, согреваясь, выпил стопку водки.Иду Подьяческой, короткой Малой,Здесь обитают лучшие друзья.Я не зайду к ним, попросту нельзя,Уж выпито за этот день немало.Мне мостик лучший друг в усталый вечер,Он в улицы объятья распростёр.Горит к нему в душе любви костёр.Да не задует угли финский ветер.20104. Фонарный переулокУловки переулочка ФонарногоПод звуки патефона антикварного.Глотал укоры без обид,пух тополиный летом,Переживал от сотни бедза тонким парапетом.Дышал болотами подвали запахами кошек,На Мойке 82,где тёплые окошки. *Фонарный мостик освещалнаш поцелуй и негу,Осенний дождик предвещалразлуку с первым снегом.Бросал твой Поцелуев мостмою любовь на ветер.Стуча Почтамтским, в полный ростушёл я на рассвете.В далёкий заполярный край,где белые медведи,Глаголить с болью снежный райсвоим азбукиведи.Мне снова б окна утеплятьФонарным переулком,Но эта злая буква ятьгудит концовкой гулко.* - Дом под номером 82 стоит на пересечении набережной Мойки и Фонарного переулка, аккурат напротив Фонарного моста, а рядышком висячий Почтамтский, за ним Поцелуев.20105. Манежная площадьНа Манежной очень нежно…На домах старинных у МанежнойЗатихают звуки очень нежно.За наплывами ночного кофеВесь шумливый петербуржский офис.Заполночь работают кафешки,Где щекочут ноутбуки флэшки.Но а мне тревожит ночью нервыУбиенный в замке Павел Первый.Малая Садовая на НевскийВысыпает радостно и дерзкоЗапахи ванили и корицы,Собранные в лунные корытца.Итальянцы пьют на ИтальянскойУлыбаясь русскости тальянки.Я за ними тоже улыбаюсь,Растворяясь в неге, тихо баю.20106. Площадь Пяти УгловПерекрёсток Пяти Углов,Единение главных слов.На площади, в тисках пяти угловГустеют спины истинного средства,Надежды, Веры и Любви, всех словИз кокона распахнутого детства.Летят асфальты в несколько аорт:Московский, Невский, Лиговский, Фонтанка,Владимиро-Литейный гулкий ор,Где лязгают трамваи грустным танком.Надеюсь, верю и люблю всегдаВ летящей сини Петербургской выси.За высотой горячая звездаОплавит мне повадки дикой рыси.Вся говорливость перекрёстка днейНальёт наградой золото на блюдце.Люблю, надеюсь, верую на днеПяти углов счастливого колодца.20107. Летний садХолодный ветер город заполняет,В который раз увял старинный сад.Деревья, что иконы, свет роняют,Горячую листву в седой распад.Певучий листопад, твой вечный шорохИсконно скрипкам старости сродни,Ты втягиваешь божьим дирижёромВсё умершее в будущий родник.Раздариваешь в этот праздник грустныйСвоё самосожженье на кострах.Сгорают листья с пением и хрустом,Стремясь покорно в рай на небесах.Твой каждый лист узнал полёт свободы,Твой каждый голос ровен, чист и свежИ в каждом взгляде ласковой природыТаится ясный, несказанный свет.19788. Васильевский остров. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Ни страны, ни погоста. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . не хочу выбирать.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . На Васильевский остров. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . я приду умирать.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . И.А. БродскийУпала ночь, сродни свеченью утра,Обволокла прохладою мосты,Пролёты их торжественно и мудроРазведены для Города Мечты.Весёлый остров стал, вдруг, одиноким, *Затрепетал и крыльями взмахнул,Поджав колонны ростры, птичьи ноги,За горизонт ушёл в густую хну.Остался пух лебяжье-тополиный,Веретеном закрученный в спираль,И эхо от любви его былинной:Я полечу на остров умирать.Но будет утро. Солнечно и остроСоединятся сталью берега.В гнездо любви вернётся птица островИ защебечет гордая река.Но будет день. Восторженно и сочноПереплетутся голосом слова.Я буду ждать, что новой белой ночьюВновь полетят в закаты острова.Быть может, будет город каравеллойИ у штурвала встанет адмирал.Уйдёт в залив решительно и смело,За ним и я, чтоб снова умирать.* - белыми ночами все мосты к Васильевскому острову (Благовещенский, Дворцовый, Биржевой и Тучков) разводятся. Разведённые пролёты мостов – крылья. Или вёсла? Или паруса?20129. У Дворцового мостаВ ритмы божьих звонарей, где веками путь проторен,Светит Бог из фонарей Петербургских акваторий.Мерный звон колоколов рвётся по веленью свышеМимо ростров и колонн, где историй шёпот слышен.Мимо каменных быков у великого теченья,Мимо окон и оков городского развлеченья.Выше царственных палат, выше ангела ДворцовойРазливается хвала вещей памяти отцовой.Из остова красоты силой старого томленьяЯ свой крик из немоты подаю от изумленья.Мой настойчивый призыв вторит шуму городскому,Где разбросаны призы и мораль впадает в кому.Выше копоти лампад, над разливами молитвы,Льётся спелый словопад из ножей душевной бритвы.Остро сердце теребят скорби нажитой печали.Все они войдут в тебя, к ранам бережно причалив.1993. 2012